ЭЛЕКТРОВОЗ ДОБРА

ИЗ ЦИКЛА «ЖЕЛЕЗНОЕ КОЛЬЦО»

ЛЮБОВЬ

Она чертовски хороша,

Она умеет дать ответ

На всех его вопросов бред

И говорит спокойно, будто перед зеркалом.

У ней огромная душа,

Где б уместился сам Платон,

Торчала б только пятка вон:

Пускай щекотно, — благо, что не Ахиллесова.

Её припадки доброты

По некой истинной шкале

Доходят до шести нулей

С тяжёлой цифрой впереди, а то и степенью¹.

Её мечты раскрыли рты,

Как рыбы вне родной среды,

И прямо со сковороды

Летят ему в желудок, безмятежно вкусные.

А он бесхитростный, как пар,

Всё ходит по цепи кругом,

Кляня надлом, бедлам, Содом,

Но мысля Землю всё ещё слегка голубенькой.

Какой там, Господи, пожар,

Разрывы сердца, coup de foudre!

Ты сам и справедлив, и мудр,

А не попал в Советскую Энциклопедию.

20 IX 1999

ИЗ ЦИКЛА «ARS FINITA»

* * *

И я бежать пустился в тот же миг.

Пушкин

Всё так же ходят мужики

И ропщет перебравши бор

И неприятный разговор

Я начинаю сам с собою

Но я себя не понимаю

Я мучаюсь как я страдаю

А мне кричат: Беги беги!

В поля в безлюдье убеги

А я кричу: Бегу бегу!

Наверно к Богу убегу

9 VIII 2000

ГЛУХОЙ МАЛЬЧИК

Крадётся мальчик в порванной рубашке

Постукивая глиняной ногой

На столике позвякивают чашки

Поскрипывает маленькая дверь

Покашливает дедушка на полке

Подпрыгивает тоненькая кошка

Внутри неё похрустывает зверь

Ужасный грохот

14 VIII 2000

МРАЧНОЕ СТИХОТВОРЕНИЕ

Как засыпает не спеша

Ручей как засыпает лещ

Вот так и ты моя душа

И ты уснёшь как всяка вещь

А в воздухе висящий мрак

Войдёт и станет у стола

И будет там стоять пока

Не заметёт собак зима

Но сев у изголовья сев

У изголовья словно лев

Как лев он будет повторять

Что нужно так же засыпать

Как засыпает не спеша

Ручей как засыпает лещ

И буду я — твоя душа

И будешь ты — любая вещь

17 IX 2000

ИЗ ЦИКЛА «СИНТАКСИЧЕСКИЙ АПОКАЛИПСИС»

* * *

Сдержи свой плач и выйди в мастера!

О, выйди в них, держа в своих ладонях,

Прошу, о, не замедли, хоть бы в домнах

Сожгли весь уголь, уголёк добра,

В них выбиться! Прекрасная пора,

Когда, очей очарованье, выйдешь,

Туда, не пустошь, ветошь, вдруг увидишь

Тогда, но Бог, электровоз добра.

Держись, пока не вышла детвора

На улицу играть в свои горелки

Своей лаптой, среди, не плавай мелко,

Но вглубь, всемирных паутин добра.

Сдержавши плач, но только не затем,

Чтоб выбиться из сил, о, выйди в это

И в то войти, о, а чтоб в свете света,

Войдя в добро, быть ближе к красоте.

22 XII 2000

ИЗ ЦИКЛА «ЭЛЕМЕНТЫ»

* * *

Есть радио, которое всерьёз, —

Непобедимая младенческая речь.

На корне языка растёт щекотный ворс,

Чтобы меня как следует беречь.

Где сотни шершней в слабое окно

Стучат брюшком, надев шубёнки меховые,

Я пью из пригоршни убитое вино

И исповеди слышу черновые.

Младенческая речь, молочная война,

Шершавых языков признания благие,

Что шершням улететь, не повредив окна,

А мёртвому вину прорвать меха тугие.

13 III 2001

* * *

М. Ш.

Как надо дышать, нам покажет из раковин

Нехитрый моллюск со сплошным языком.

А ты — в этом млекопитающем Харькове,

Где батюшка волк и волчонком — закон.

Мне только мерещится свод керосиновый:

Его не Атлант ли в сердцах раскроил?

А ты — из соцветья, из пролежня зимнего

С цикадой в руках, с суицидом в крови.

Ты скажешь, что в круге деревьев расчётливых

По праву сиротскому судьбы легки.

А эта кора с прямодушными щёлками?

А страшно огромные их шепотки?

Ты скажешь: зачем? Ты подумаешь: глупости,

Что, как олимпийцы, деревья сошлись

На страшный совет — в неуступчивом куполе

С тобой не поладят, не бросив жилищ.

Так может, им больше не надо шушукаться?

Как масленица, ты уснула, дичок.

И лето тебя многоцветною щупальцей

Упрятало, как пятачок в башмачок.

16 IV 2001

* * *

Мы летели во все стороны,

Лёгкой музыки полны.

В небе реяли, как вороны,

Раздвижные валуны.

Или время в небе реяло,

Мы летели кто куда.

Нам судьба себя доверила,

Раздвижная, как вода.

Или небо в небе спорило

С лёгкой косточкой внутри.

Мы летели во все стороны,

Преисполнены зари...

Мы спешили, но, как водится,

Долетели уж без нас.

Пресвятая Богородица!

Как-нибудь в другой раз.

24 V 2001

* * *

Где поутру раздаются никому не известные трели

И недоступен свет, что твоя роковая игла,

Я молча стою, если дело идёт к апрелю,

С томиком Сведенборга и в мыслях о пользе стекла.

Потому что всё для людей, и я не знаю иного,

Если дело идёт к апрелю, или наоборот.

В то же время я прорастаю из собственного слова,

А во мне моя смерть, как горчичное зёрнышко, растёт.

Судьбоносной иглой размечая по карте пространство,

Бесполезный свет становится доступней вдвойне.

Всё для людей: стекло, небеса и транспорт,

На котором уеду, и будет сладостно мне.

27 V 2001